Питер. Не праздника ради, а хочется.

Нынче всё вокруг насыщено разговорами о… ну, пускай о городе на Неве, как его теперь принято называть. Ибо для каждого человека есть своё название нашего города. Я, к примеру, уже пять лет называю его Питер, хотя нет-нет, да и собьюсь на Ленинград. Сегодня о нём говорят везде и всюду. По телевизору и радио рассказывают о белых ночах, о разводных мостах, о полуденном выстреле Петропавловской пушки и о корюшке, которая пахнет огурцами. Коллеги ведут разговоры о годах, прожитых тут; друзья планируют поездки и предвкушают новые встречи. А я вот уже который день теплю где-то в сердце воспоминания о своём Питере — городе, в котором привычная каждому моему соотечественнику атрибутика смешалась с маленькими, несущественными на первый взгляд, но именно моими штрихами, образуя в результате картину удивительного уюта и нежности. Этому городу я и хочу сегодня подарить толику того громадного чувства, которое я испытываю при упоминании любого из его многочисленных имён.

Его сложно полюбить. Но однажды проникнувшись им, невозможно поверить в то, что когда-то он был чужим городом. Оказывается, и я ждал момента, когда он примет меня, много лет. Я бывал в Ленинграде не один раз, я ходил по улицам и недоумевал. Что в этом городе? Зачем он? Почему он не трогает меня? Но всё изменилось в считанные дни. Некое чувство, заполонившее меня, открыло мне неведомое ранее. Странно, в тот момент я даже не подозревал, что что-то изменилось. Я даже не понимал, что я чувствую. И я знаю отчего это. Я был так упоительно счастлив, счастлив бессрочно и бесконечно, что не представлял себе иного состояния. Да и не было ничего иного. Был всего лишь этот город.

Был музей фонарей, было какое-то очень длинное и удивительное парадное на Большой Пушкарской, был обед в «Денисове и Николаеве» и баскетбол на улице. Были шемякинские сфинксы и его же Петр. Были разводящиеся мосты. Ещё было метание с букетом роз по улице Лебедева, ливизовская водка, фотографии на Дворцовой площади, решётка Летнего сада, чижик-пыжик, собака Павлова, Финляндский вокзал, трамвайные пути, Литейный проспект, книжный на Невском, жареные подберёзовики, дуэт виолончели и фортепиано, безумный спаниель, Ляпис Трубецкой, Спартак – Зенит, маринованные миноги и, что интересно, песня о Москве Кортнева. Но это у него она о Москве, а у меня она всё равно о Питере...

Я не хочу продолжать, ибо я подозреваю, что могу делать это нескончаемо. Я просто радуюсь тому, что в моей жизни есть место городу на Неве.